Владимир БОГОМОЛОВ
"Жизнь моя, иль ты приснилась мне…"
 |
Первые черновые наброски романа "Жизнь моя, иль ты приснилась мне…"
В.О. Богомолов сделал в начале 70-х годов, а завершить его планировал к середине 90-х.
Работа над ним шла долго и трудно. Это объяснялось тем, что впервые в художественном
произведении автор показывал непобедную сторону войны, которая многие десятилетия
замалчивалась и была мало известна широкому кругу читателей.
К сожалению, писатель-фронтовик не успел довести работу до конца.
|
|
Техническая информация о книге: Формат: 60х90/16 объем: 880 с., твердый переплет ISBN 978-5-98697-248-0 ISBN 978-5-98697-283-1 (новый тираж) Выход книги: апрель, 2012 новый тираж: декабрь, 2012 |
|
|
Другие книги автора: |
|
| Издательство: "Книжный Клуб 36.6" Серия "Классическая литература" |
Рецензии, отзывы, мнения Пир победителей Полная редакция неоконченного романа, который автор "Зоси", "Ивана" и "Момента истины (В августе 44-го)", переведенных почти на все языки мира, Владимир Богомолов писал всю жизнь. Читать роман можно cлюбой страницы. Не отрываясь. Двадцатидвухлетний командир разведроты вспоминает, как наши войска вошли в Германию, и что было после того, как она капитулировала. Быт победителей — солдат и офицеров, что "входили в чужие столицы, но возвращались со страхом в свою", показан без прикрас, как это было на самом деле. А было все. Грабеж местного населения, небоевые потери, преступления на низменной почве, самоуправные расстрелы, несчастные случаи, хулиганство, барахольство и мародерство, переполненные армейские вендиспансеры. Работа фильтрационных пунктов с освобожденными пленными и похоронных команд. Пьянство и дезертирство. Несанкционированные контакты с союзниками. И вера в светлое будущее. В результате — сломанные судьбы победителей, опьяненных победой и местью, постепенно переходящей в брезгливую жалость к побежденным. И все это на фоне документов — писем фашистских солдат 1941 года домой, а затем советских директив, приказов, политдонесений и прокурорских справок 1945 года. А еще в этой книге есть страницы о великой любви (с плохим концом) освобожденного из плена советского летчика и немки — сотрудницы ГРУ, оказавшихся вместе в лагере для перемещенных лиц, и еще — о судьбе дяди автора — охраннике Сталина, который мог стать большим художником. Самые же светлые страницы — о его бабушке и деде. МЕДВЕДЬ. Мужской журнал для чтения//май, 2012 Возвращение Впервые в полном виде издан роман Владимира Богомолова, над которым автор работал в течение нескольких десятилетий. Писатель планировал завершить его в 1989 году, но затем посчитал необходимым включить в книгу «подкинутую жизнью драматургию», связанную с развалом СССР. Задумывая свое художественно-документальное повествование, автор хотел прежде всего обратить внимание на "непобедную сторону" войны, которая ломает судьбы целого поколения — как победителей, так и побежденных. Художественная часть романа — история старшего лейтенанта Василия Федотова, попавшего на фронт совсем мальчишкой, несколько раз раненного, но выжившего и грезившего мечтой о блистательной военной карьере, которой не суждено было воплотиться, частично она была опубликована в журналах. Документальная часть — политдонесения, приказы советского и немецкого командования, письма, архивные материалы — была подготовлена, но не вплетена в общую ткань повествования. Эту огромную работу взяла на себя вдова писателя Раиса Глушко, которая подготовила книгу к печати. "Я возвращаю читателям максимально, до мелочей и деталей выверенный и соответствующий его планам и композициям роман… — пишет она в предисловии. — Мне кажется, он будет актуален и сегодня". ПРОФИЛЬ, №765, май, 2012 Интервью Раисы Александровны Глушко МОМЕНТ ИСТИНЫ В канун празднований Дня Победы впервые в полной версии вышел последний роман известного военного писателя Владимира Богомолова Жизнь моя, иль ты приснилась мне...". Несомненно, это большое событие накануне празднования Дня Победы. Первые черновые наброски этого произведения автор сделал еще в начале 70-х годов, а завершить его рассчитывал к середине 90-х. Произведения писателя, ставшего популярным, о войне - яркие страницы, которые вошли в историю великой Отечественной войны. И новая книга тому подтверждение. Сегодня на наши вопросы отвечает вдова писателя Раиса Александровна Глушко, проделавшая работу, чтобы подготовить книгу к изданию. - О существовании романа "Жизнь моя, иль ты приснилась мне..." до недавнего времени мало кто знал. Расскажите, пожалуйста, чем примечательно это произведение... - Это, согласно замыслу автора, большой роман, написанный в основном от первого лица. Несмотря на название, это не мемуарное сочинение, не воспоминания, а выражаясь словами В.Ходасевича, "автобиография вымышленного лица". Причем не совсем вымышленного: как говорил Владимир Осипович, "волею судеб я почти всегда оказывался не только в одних местах с главным героем, а и в тех же самых положениях, в шкуре большинства действующих и романе лиц я провел целое десятилетие, а коренными прототипами основных персонажей были близко знакомые во время и после войны офицеры". В романе сохранены подлинные фамилии офицеров военного времени, с которыми он служил: П.И. Арнаутов, А.С. Бочков, И.Н. Карюхин, Венедикт Окаемов. Среди изображаемых профессионалов есть офицеры войсковой части, есть и сотрудники контрразведки, однако основным содержанием романа является не действие этих служб, а общечеловеческие проблемы. Это роман не только об истории человека одного с автором поколения и о шестидесятилетней жизни России - это реквием по России, по ее природе и нравственности, реквием по трудным деформированным судьбам нескольких поколений - десятков миллионов наших соотечественников. - Что считал автор особо важным при работе над такой темой? - Литература - это зеркало правды, назначение: которой рассказать, как все было на самом деле. Автора, пишущего о войне, она разденет до костей, обнажит и выжжет душу, но должна сохранить боль в сердце, а через нее - великое сострадание ко времени и судьбам. Человеческая натура оценивает события не по разуму, а по чувству, возникающему к носителю этого факта и события, в данном случае автору, поэтому степень изображения правды в художественном произведении - эталон честности и градус нравственности автора. При изображении Отечественной войны и первых послевоенных месяцев в романе крайне важен "воздух", передача атмосферы времени, обстановки, деталей, на фоне которых развиваются конкретные события. Документы не только наиболее полно отразят картину того или иного события, но позволят читателю осознать и оценить его во всей масштабности - протяженности, глубине и взаимосвязи. - Действительно, в книге на равных соседствуют художественная проза и документы. Так было задумано намеренно и с самого начала? - Да. Владимир Осипович считал, что документы - самый сильный аргумент в достоверности изображаемого, они являются органической частью всего романа, главным его действием, служат средством эмоционального нагнетания, усиления психологического напряжения перед стремительно надвигающимися сюжетными событиями. В творчестве Богомолова документы всегда имели большое значение, начиная с повести "Иван", где впервые в литературе был использован ка литературный прием текст архивного документа, затем блестяще воплощенный в его романе "Момент истины", где все документы, которые были сочинены автором, были признаны цензурой подлинными, вызвало подозрения в разглашении государственной тайны. - А в этом романе документы сочинены автором или взяты из реальных архивов? - В романе представлены разные виды документов. Есть реконструированные автором, реально существующие официальные документы 1941-45 годов, но без конкретной привязки. То есть они как раз являются фоном романа: что происходило, как происходило, какие действия, чем сопровождались... Вторая группа документов - это абсолютно авторизированные тексты с конкретной привязкой - приказы, донесения... Это легенда Богомолова, и эти тексты вкраплены в часть художественного текста, потому что они едины для данной конкретной стрелковой дивизии или полка, где служили его главные герои. Ну и третья разновидность - это истинные документы, цитирование немецких архивных материалов Нюрнбергского процесса и всго остального. Все документы к этому роману были отобраны находились в разных папках - документы мая, июня, июля, кому ордена и медали… С полным перечнем того, что должно входить в данный документ. - А в каком виде автор оставил произведение в целом? С чего началась ваша работа по подготовке романа к публикации? - Из всего многообразия творческого наследия Владимира Осиповича там были неопубликованые рассказы, дневники, ранние заметки, наброски - надо было вначале отобрать все материалы, которые относились к роману "Жизнь моя...". Они были в рукописях, которые могли представлять несколько черновых вариантов. Все варианты надо было прочесть, вычитать, посмотреть, ничего ли там не упущено. К каждой из прозаических глав было огромное количество - тысячи, десятки тысяч мелких замечаний, написанных на листочках бумаги. Слово, фраза, диалог из двух-трех предложений, которые Богомолов предполагал вносить в окончательный текст. И все эти замечания надо было систематизировать, отобрать, посмотреть, включить, как он и задумывал. - Авторский замысел был отдельно сформулирован? - К каждой из глав составлен своеобразный монтажный лист, в котором описывалась последовательность изложения материала и прозаической главе с отдельными отрывками, которые должны были идти один за другим. На это я и ориентировалась. Но из-за отсутствия четкого указания автора на последовательность расположения прозаических глав и документов внутри некоторых частей романа мне, как составителю, пришлось самостоятельно решать эти задачи. Возможно, некоторые из представленных материалов в документальных главах покажутся читателю излишне длинными и детализированными. Скорее всего, если бы Владимир Осипович сам завершил роман, он подверг бы их более тщательному отбору и сокращению, я же не решилась на подобные действия и представила их в том избыточном виде, в каком они были в его рабочих монтажных листах. - Что можно назвать самым главным впечатлением от этого романа? - Владимир Осипович неуклонно следует принципу – "писать лишь о том, что знаешь досконально", он не стремился ни сгладить трагические моменты, ни выпятить их, не побоялся шокировать читателя "крепкими выражениями", о чем писал: "Для изображения специфичности армейской среды, тональности коллизий и эмоциональности речевой окраски мне было ие обойтись без использования богатой русской лексики: в тексте романа встречаются крепкие выражения. Надо учитывать то, что армия не консерватория и даже не пединститут, а боевое содружество здоровых, вполне совершеннолетних мужчин, которые к жизни (даже в современной армии) редко выражаются литературным языком". - Какое, по вашему мнению, значение имеет этот роман для современного читателя, каково его место в литературной жизни? - Возможно, это одно иа последних произведений о Великой Отечественной войне, которое создано непосредственным ее участником. Свою боль сердца и чувство бесконечного долга перед всеми, кто погиб иа войне, перед теми, кто не вернулся с войны, Владимир Богомолов выразил стопами героя романа: "Спустя тридцать и сорок пять лет я не могу без щемящего волнения смотреть на молоденьких лейтенантов", ему видится в них "Ванька-взводный времен войны... безответный бедолага - пыль войны и минных предполий". Тема Великой Отечественной войны в литературе, наверно, еще долго будет востребована потому, что это было хоть и трагическое, но единственное время в истории России, когда весь народ, независимо от национальности и вероисповедания, был объединен защитой общего Отечества и своих малых родин в отстаивании права на жизнь и свободу. И роман Владимира Богомолова, несмотря на запоздалую публикацию, мне кажется, будет актуален и сегодня. газета "Тверская, 13" Апрель, 2012 Беседовали Алекс ГРОМОВ и Виктор ДЖАНИБЕКЯН Накануне Дня Победы случилась настоящая литературная сенсация - увидел свет последний, увы! - не законченный роман всемирно известного автора "В августе 44-го" Владимира Богомолова. Нашей газете особенно приятно сообщать о выходе этой книги - "ЛГ" не раз публиковала главы из давно ожидаемого романа. "Несмотря на название, это отнюдь не мемуарное сочинение, не воспоминания, а, выражаясь словами В. Ходасевича, "автобиография вымышленного лица". Причём не совсем вымышленного: волею судеб я почти всегда оказывался не только в одних местах с главным героем, а и в тех же самых положениях: в шкуре большинства действующих в романе лиц я провёл целое десятилетие, а коренными прототипами основных персонажей бьши близко знакомые во время и после войны офицеры", - писал Владимир Осипович. Нам предстоит увидеть непобедную сторону войны. Нельзя не сказать о поистине титанической работе вдовы писателя - Раисы Александровны Глушко, которая несколько лет готовила книгу к печати, и теперь многочисленные поклонники творчества писателя-фронтовика прочитают роман в полном виде. Литературная газета.-2012.-апрель  "Владимира Осиповича называли великим мастером молчания..." Беседовал Алекс Громов Недавно в свет вышел последний роман Владимира Богомолова — "Жизнь моя, иль ты приснилась мне...". Книгу, писавшуюся почти три десятилетия, подготовила к изданию вдова писателя — Раиса Александровна Глушко, не только бережно собиравшая все материалы, но и написавшая подробное предисловие к роману, в котором рассказывается и история его создания. Сегодня Раиса Александровна отвечает на наши вопросы. — Владимир Богомолов — писатель-фронтовик. Насколько автобиографичным можно считать роман? — Роман написан от первого лица. Но это не первое произведение, написанное им от первого лица, были повести "Иван" и "Зося", рассказ "Первая любовь". По поводу именно этого произведения Владимир Осипович подчеркивал, что, несмотря на название, это не мемуарное сочинение, не воспоминания, просто автобиография вымышленного лица. Причем не совсем вымышленного. Волей судеб он почти всегда оказывался не только рядом с главными героями, но и в том же положении — и в шкуре большинства действующих лиц он провел целое десятилетие. Богомолов ответил на ваш вопрос сам. Конечно, его опыт участия в войне и затем последующая его писательская деятельность, безусловно, предполагали, что основной кладезь его таланта — из души; он почерпнут из пережитого, увиденного, из прочувствованного — и передан в художественных текстах. Это художественное произведение в полой мере. — Но все-таки имелись ли какие-то прототипы у основных героев романа? — Да, безусловно. Коренными прототипами основных персонажей были люди, близко ему знакомые во время и после войны. Вот, в романе сохранены подлинные фамилии офицеров, с которыми он служил, — это Арнаутов, Бочков, Корюхин, Венедикт Окоев. А вопрос, в ком наиболее выражен автор, — этот вопрос Владимиру Осиповичу задавали после выхода каждого его произведения. В повести "Иван" это Холин или Гайцев, в "Зосе" — Виктор Бойков, Каров или Рассказчик, в рассказе "Первая любовь" — читатели были вообще убеждены, что автор поведал трагическую историю своей первой любви. В романе "Момент истины" многие читатели считали, что автор более всего выражен в Таманцеве, другие — в Блинове, и даже в генерале Егорове. В каждом произведении, безусловно, есть авторские черты в том или ином герое, но они никогда не бывают автобиографичными. Что касается романа "Жизнь моя...", в нем главный герой, старший лейтенант Федотов, — образ собирательный, отнюдь не автопортрет. — Почему работа над романом растянулось на столь долгий период? — Владимира Осиповича называли великим мастером молчания. За пять лет, с 1958 по 1963 год, вышли у него повести "Иван" и "Зося", рассказы. Через одиннадцать лет, в 1974 году, — знаменитый роман "Момент истины", а спустя 20 лет, уже в 1995 году, - повесть "В кригере", и в 2000 году — "Вечер в Левендорфе": повести, которые он вычленил из тела этого романа, и они могли существовать как самостоятельные повести. Ведь первые наброски к роману "Жизнь моя..." относятся к концу 1960-х годов, когда еще не вышел роман "Момент истины". А по мере работы над романом, которая продолжалась почти 30 лет, как видно из творческих планов Богомолова, "Жизнь моя..." расширялась — и, как это обычно происходит, уже не столько автор управлял поступками действующих лиц, сколько они влияли на замысел автора. Поэтому роман растягивался и по времени написания, и по обстоятельствам. Владимир Осипович был полностью сосредоточен на этом романе и предполагал его закончить в конце 1980-х годов. Первое, с чем он столкнулся, что отображенное время и особенно детали, касающиеся той непобедной стороны войны, которая была мало знакома читателям, по идеологическим соображениям тогда замалчивалась. Владимир Осипович понимал, что отображенное в романе касалось даже не столько уродливых форм войны и ее жестокости: мародерства, грабежей местного населения, изнасилования немецких женщин, самоуправно-расправных действий, — сколько их масштабности и жестокости. В этом романе Богомолов заставляет читателя ответить на естественные после каждой войны, а после Отечественной особенно, вопросы — о гуманизме истинном и ложно понимаемом, о мертвой морали и этике, о праве на насилие и жестокость во имя высшей правды и человечности. Где та грань допустимости мщения за несправедливость, поруганную честь и за причинное зло? Война закончилась, людям посчастли вилось выжить в ней без физических увечий - и вот уже в мирное время, в мае—июле 1945 года, на территории Германии тысячи наших военнослужащих гибнут в автомобильных авариях, от отравления алкогольными напитками... — Роман удивительным образом сочетает художественное и документальное повествование. Почему Богомолов принял именно такое решение? Почему так много там именно документов? — В творчестве Богомолова документы всегда имели большое значение, начиная с повести "Иван", где впервые в литературе был использован как литературный прием текст архивного документа, затем блестяще воплощенный в его романе "Момент истины", в котором все документы, сочиненные автором, были признаны цензурой подлинными — чем вызвали подозрение в разглашении государственной тайны. Богомолов прошел почти девятимесячную цензурную гребенку, чтобы отстоять право на роман. Что и заставляло его очень серьезно подготовиться к этому вопросу. Владимир Осипович считал, и это было одним из основных, кстати, свойств его творческой деятельности, что самый сильный аргумент — в достоверности изображаемого, и документы в данном романе являются органичной частью, его четвертым главным действующим лицом. Они позволяют читателю оценить события во всей глубине и протяженности, передают атмосферу того времени, обстановку, детали; служат средством эмоционального напряжения перед последующими романными действиями. — Какие разновидности документов представлены в романе? — Они представлены в трех видах. Первый - это реконструированные автором, реально существующие официальные документы 1941 — 1945 годов, но без конкретной привязки. То есть они как раз таки являются фоном романа: что происходило, как происходило; какие действия, чем сопровождались. Второй вид — это абсолютно авторские тексты с конкретной привязкой. Приказы, донесения, политдонесения; это 71-я армия, 425-я стрелковая дивизия, 138-я стрелковый полк. Это легенда Богомолова, и эти тексты вкраплены в часть художественного полотна, потому что они едины для конкретных стрелковой дивизии или полка, где служили его главнее герои. Ну и третья разновидность — это истинные документы: немецкие архивные материалы, выдержки из Нюрнбергского процесса и всего остального. — В каком виде роман остался после смерти Богомолова? Какую часть работы вам пришлось взять на себя? Насколько сложно было выполнить эту работу? Что было самым сложным? — Вначале надо было разобраться в оставленном творческом наследии. Материалов было очень много. Естественно, были обнаружены неопубликованные рассказы, дневники, ранние заметки, наброски и очерки. Из всего этого многообразия надо было вначале отобрать все материалы, которые относились к роману "Жизнь моя...". Они были рукописи, которые могли представлять несколько черновых вариантов. Все варианты надо было прочесть, вычитать, посмотреть, ничего ли там не упущено. К каждой из прозаических глав там было огромное количество — тысячи, десятки тысяч — мелких замечаний, написанных на листочках бумаги, на обрывках. Слово, фраза, диалог из двух-трех предложений, которые Богомолов предполагал вносить в окончательный текст. И все эти замечания надо было систематизировать, отобрать, посмотреть, включить, как он и задумывал. К каждой из этих глав существовал монтажный лист, авторский монтажный лист — последовательность изложения в прозаической главе с отдельными отрывками, которые должны были идти один за другим. И это было путеводной звездой, по которой строилась та или иная глава. Все документы к этому роману были отоб¬раны и находились в отдельных папочках, с полным перечнем того, что должно там находиться. Документы мая, июня, июля; кому ордена, кому медали... Книжное Обозрение, №9 (2333), 2012 В мае 45-го… Последний роман Владимира Богомолова выходит в свет С романом "Жизнь моя, иль ты приснилась мне…" произошла тайна. Владимир Богомолов (1924–2003 гг.) — автор рассказов "Иван" (основа для "Иванова детство" Тарковского), "Сердца моего боль", романа "Момент истины" ("В августе 44-го") и др. Долгие годы он работал над главным, как он считал, произведением — и не успел его закончить. После смерти писателя его вдова Раиса Глушко начала готовить роман к публикации. И вот он издан. В чем же тайна? Поскольку первые наброски к книге делались еще в 70-е, роман пришел к нам словно из другого времени. Как если бы наши отцы или деды вдруг ожили и снова рассказали, как оно было там, на войне… "МК" публикует фрагмент романа и интервью с Раисой Глушко. — Богомолов придавал этому роману значения больше, чем "В августе 44-го"? — Безусловно. Этот роман — одна из страниц нашей истории, которую нельзя перелицевать и перекрасить в черный цвет. Владимир Богомолов подчеркивал, что литература назначена рассказать, каков был истинный глагол времени. И что с Отечественной войной необходимо всегда быть на "Вы". Задействовать в сознании читателей, что война — величайшая трагедия, достоверно показать черты красноармейцев и офицеров того времени, когда проявились человеческий дух, мужество, патриотизм в служении Отечеству. А это так важно сейчас для нашего разжиженного, духовно уплощенного и бесстержневого времени. Богомолов никогда не считал какое-либо из своих произведений лучше или хуже других. В каждое он вкладывал свою душу и талант без остатка. Что же касается романа "Жизнь моя...", то по задачам — временной охват (действие в романе происходит и в Германии, и на Дальнем Востоке и на Чукотке), переплетение человеческих судеб, коллизий, решения нравственных проблем, — такого произведения, почти эпического характера, в отечественной литературе не было. — В предисловии вы пишете о "непобедной стороне войны", которую и показывает Богомолов. А наличие у войны непобедной стороны не подразумевает приуменьшения заслуг нашей армии? — Абсолютно! Сразу после подписания акта о капитуляции Красная Армия приступила к частичному восстановлению разрушенных войной объектов жизнеобеспечения на всей территории Германии... Налаживалось нормированное обеспечение продуктами питания всего населения. В то время, когда в России умирали от голода, каждый гражданский немец получал 600 граммов хлеба в сутки, от полулитра до литра молока, жиры, овощи и даже суррогатный кофе! "Непобедная сторона войны" — это о другом. Война закончилась — но вот уже в мирное время тысячи военнослужащих гибнут в автоавариях, от отравлений зараженными немцами продуктами, трофейным алкоголем. Происходит массовое заражение венерическими заболеваниями, изнасилования гражданского населения, мародерство и самоубийства военнослужащих, и не только рядовых. Спустя десятилетия американцы после войны во Вьетнаме объяснят это явление как психический слом у молодых людей, привыкших к жестокости и убийствам. В романе показан размах идеологической работы: все ЧП — особенно изнасилования и отравления — становились известны от командира полка и дивизии до командующих армией, фронта, вплоть до Генштаба в Москве, и включались не только немедленные карательные функции, но и массированная политико-воспитательная работа и просвещение. Владимир Осипович писал, что в любой войне, даже такой, как справедливая Отечественная, впоследствии не окажется абсолютных победителей и побежденных: и те, и другие еще десятилетия будут подсчитывать уже не столько боевые потери и разрушения, сколько моральные и нравственные. Это производная войны, ее жестокость. Богомолов не побоялся показать эти явления. Сейчас молодое поколение практически ничего не знает о Великой Отечественной войне, зверства фашистов представляются зачастую в идиллическом варианте. Можно не читать тома исторических материалов, прочтешь об этом в романе — и мозги встанут на место! Как жаль, что сейчас для всех мальчишек, идущих в армию, не находится такого капитана Арнаутова, который бы вдалбливал основы общечеловеческой морали и кодекса чести. подробнее... Московский Комсомолец, 2 мая 2012 И это все о нем Вышел посмертный роман легендарного прозаика Владимира Богомолова В издательстве "Книжный клуб 36.6" вышел посмертный роман "Жизнь моя, иль ты приснилась мне..." Владимира Богомолова, легендарного русского писателя ХХ века, автора повестей "Иван" и "Момент истины". Богомолова не зря считали мастером молчания. Он писал по несколько строк-слов в день, но из этих строк складывались великие произведения. В литературу он вошел в 1957 году со своей повестью "Иван". Через шесть лет написал повесть "Зося". И только через одиннадцать лет, в 1974 году, вышел его роман "Момент истины", также известный по фильму "В августе сорок четвертого...". Первые черновые наброски романа "Жизнь моя..." были сделаны Богомоловым в начале 70-х годов, завершить его он планировал к середине 90-х. Но так и не успел довести роман до публикации. При жизни автора из этого 800-страничного произведения вышло несколько повестей. И вот спустя девять лет после смерти Богомолова роман впервые публикуется в его наиболее полной редакции, подготовленной вдовой писателя. О том, как создавалось это произведение, и об особенностях личности его создателя, которая при жизни многим казалась загадкой, мы поговорили с вдовой писателя Раисой Глушко... подробнее... Российская газета, 25.04.2012 Российская газета, 25.04.2012 |
 |
